Справочные материалы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Наверх.

 

Ад, геенна, чистилище.


 

«Ад — обозначает, по словам древних, ту часть преисподней, куда идут души грешников для наказания, картины чего фантазия разных народов рисовала себе различно. У греков и римлян эта часть преисподней называлась тартаром (см. это слово). Евреи, как и греки и римляне, полагали, что души всех умерших, расставшись с телом, спускаются в мрачное место — у евреев шеол (преисподняя для грешников), у греков гадес — и влачат там бездеятельное, безрадостное, равнодушное существование. Со времени вавилонского пленения представление о шеоле расширилось; его стали делить на рай (см. это сл.), обитель душ праведников, и на геенна (собственно — геинном, от Инном, названия долины около Иерусалима, куда выбрасывали для сожжения трупы нечистых животных и преступников) — место мучений, наказания грешных душ. В числе мучений главную роль играет огонь, вследствие чего ад представляли себе обителью огня, морем кипучей серы и огня, и считали вулканы за входы в него. В этом виде застало представление об аде у евреев учение Христа и изменило его согласно высокому своему учению о воскресении душ. По учению церкви, души как праведников, так и грешников должны воскреснуть для Страшного Суда — души праведников взойдут в царство небесное, души же грешников низвергнутся в геенну огненную. По словам Евангелия, ад представляли себе царством мрака, где грешники воют и скрежещут зубами от пожирающего их огня, который никогда не угасает, от червя, который гложет их, никогда не умирая. Относительно продолжительности наказания существовало разногласие. Господствующим стало с V века учение о вечности страданий в аду. Рядом с ним возникло учение о чистилище (см. это сл.). Данте в своей "Божественной комедии" говорит о трех местах пребывания душ умерших: рай, чистилище и ад. Восточная церковь отвергает учение о чистилище, но в некоторых религиозных сочинениях также упоминается о месте наказания для некоторых душ, прежде чем они достигнут наконец блаженства. Учение о вечности адских мучений принималось протестантизмом как учение церкви. Только в XVIII столетии начали раздаваться голоса против этого учения ввиду противоречия его исправительным целям наказаний вообще и несогласия его с мудростью, милосердием и справедливостью Бога. Физический характер страданий был постепенно значительно смягчен супернатуралистами. Вместо мучения огнем стали полагать внутренние нравственные страдания, бесконечно долгие. По мнению Лессинга, разница в добром и злом на земле должна выразиться в загробной жизни точно такой же разницей в степенях совершенства и блаженства, не могущей исчезнуть совершенно даже и при бесконечно долгом своем развитии. В противоположность этому в толках под влиянием Шлейермахера распространилось толкование, по которому искупление Христом Спасителем грехов всего мира должно по самому смыслу своему вести к спасению всех людей в мире, так как, если хотя бы только одна часть человечества не нашла еще спасения, то и само искупление не может быть полным. Толкование это логически следовало из учения о непреодолимости благодати Божией. Ввиду свободы воли человека мыслимо было, однако, предположение, хотя бы и чисто гипотетическое только, что могут же существовать такие закоснелые грешники, которые останутся упорными до конца, что неоднократно и высказывалось. Вейсе и другие старались разъяснить вечное осуждение теорией окончательного уничтожения упорных грешников. Весь вопрос может иметь, конечно, значение только для верующего в загробную жизнь; всякая попытка облечь в материально-определенную форму философское учение о постепенном и прогрессивном искоренении зла и обречении его на гибель исторически должна вести к противоречиям, раз мы станем относить осуществление этой идеи ко всем людям в загробной жизни. Некоторые из современных писателей сомневаются в возможности допущения в загробной жизни реального места физических мучений и наказаний, но истинно христианское учение дает вернейшее толкование Евангельскому учению о загробной жизни и вечных мучениях, ожидающих грешника».

 

Энциклопедический Словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона.

 

***

«Ад, преисподняя [лат. (locus) infernus, «нижнее место», отсюда итал. Inferno, франц. l'Enfer; нем. Holle, англ. Hell, «место сокрытия», ср. др.- сканд. hel - Хель], пекло (в слав. языках, напр. польск. piekto, букв.- «смола»), в христианских представлениях место вечного наказания отверженных ангелов и душ умерших грешников.

Представления об А. (противопоставляемом раю), имеющие своими предпосылками формирование понятий о дуализме небесного и подземного, светлого и мрачного миров, о душе умершего (резко противопоставляемой телу) - в сочетании с возникновением идеи загробного суда и загробного воздаяния - сравнительно позднего происхождения. В дохристианскую эпоху наглядно-материальные, детализированные картины потусторонних кар, которые описывались как подобные земным пыткам и казням, но превосходящие их, присущи не только мифологии, связанной с египетским культом Осириса, или проникнутым дуализмом древнеиранским религиозно-мифологическим представлениям, но и философской «мифологии» пифагорейцев и Платона (ср. видение Эра в «Государстве» Платона). В канонических ветхозаветных текстах подобные мотивы практически отсутствуют (см. Шеол). В каноне Нового завета предупреждение об угрозе страшного суда и А. занимает важное место, но чувственная детализация адских мучений отсутствует. Состояние пребывающего в А. описывается не извне (как зрелище), но изнутри (как боль); упоминания об А. в притчах Иисуса Христа рефреном замыкаются словами: «там будет плач и скрежет зубов» (Матф. 8, 12; 13, 42 и 50; 22, 13; 24, 51; 25, 30). А. определяется как «мука вечная» (25, 46), «тьма внешняя» (8, 12 и др.; по церковно-славянски «тьма кромешная»). Пребывание в А.- это не вечная жизнь, хотя бы в страдании, но мука вечной смерти; когда для него подбирается метафора, это не образ пытки, а образ умерщвления (осуждённого раба из притчи «рассекают», Матф. 24, 51), а сам страждущий в А. сравнивается с трупом [ветхозаветные слова о трупах отступников - «червь их не умрёт, и огонь их не угаснет», Ис. 66, 24 (ср. Геенна как синоним А.) трижды повторены Иисусом Христом об отверженных в А.: Мк. 9, 44, 46, 48]. Наиболее устойчивая конкретная черта А. в Новом завете - это упоминание огня, символический характер которого выявлен через очевидную цитатность соответствующих мест: уподобление А. «печи огненной» (Матф. 13, 42) соотносится с контекстом популярных легенд о каре, которой были подвергнуты Авраам и гонители трёх отроков, а образ А. как «озера огненного и серного» (Апок. 20, 10; 21, 8; уже в кумранских текстах А. назван «мраком вечного огня» и говорится о наказании «серным огнём») - с образностью ветхозаветного повествования о дожде огня и серы над Содомом и Гоморрой (Быт. 19, 24). Символика огня получает особенно глубокие измерения, поскольку огонь - это метафора для описания самого бога: Яхве - «огнь поядающий» (Втор. 4, 24, цитируется в Новом завете - Евр. 12, 29); явление духа святого - «разделяющиеся языки, как бы огненные» (Деян. 2, 3); причастие сравнивается в православных молитвах с огнём, очищающим достойных и опаляющим недостойных. Отсюда представление, что по существу нет какого-то особого адского огня, но всё тот же огонь и жар бога, который составляет блаженство достойных, но мучительно жжёт чуждых ему и холодных жителей А. (такова, например, интерпретация сирийского мистика 7 в. Исаака Сириянина). Такое понимание А. не раз возрождалось мистическими писателями средневековья, а в новое время - художественной и философско-идеалистической литературой (вплоть до Ф. М. Достоевского в «Братьях Карамазовых» и Ж. Бернаноса в «Дневнике сельского кюре»).

Однако одновременно создаются чувственно-детализированные картины А. и адских мучений, рассчитанные на устрашение массового воображения. А. рисуется как застенок божественной юстиции, в котором царствует сатана с бесами (чертями) в роли усердных палачей; как место чувственных пыток, применяемых за различные категории грехов по некоему потустороннему уголовному кодексу (причём в соответствии с духом архаического судопроизводства виновный терпит кару в погрешившем члене своего тела, вообще род наказания наглядно отвечает роду преступления: клеветники, грешившие языком, за язык и подвешены; лжесвидетели, таившие в устах ложь, мучимы огнём, наполнившим их рот; ленивцы, в неурочное время нежившиеся в постели, простёрты на ложах из огня; женщины, вытравлявшие плод, обречены кормить грудью жалящих змей, и т. д.). Эти подробности в изобилии содержатся в многочисленных апокрифах и «видениях» - от раннехристианского «Апокалипсиса Петра» (нач. 2 в.) и «Апокалипсиса Павла» (различные слои текста от 2 или 3 в. до 5 в.) до византийского «Апокалипсиса Анастасии» (11 или 12 в.), западноевропейского «Видения Тнугдала» (сер. 12 в., позднейшие переработки)».

 

Мифологический словарь. Гл.ред. Е.М. Мелетинский - М. Советская энциклопедия, 1990 г.

 

 

***

«Геенна — новозаветное название "долины Енномовой" (по-еврейски Гегинном) идущей от горы Сиона к долине Кедронской. По преданию, здесь во времена усиления идолопоклонства среди израильтян народ приносил своих детей в жертву Молоху. Благочестивый царь Иосия с целью искоренить идолопоклонство осквернил эту долину в глазах народа, сделав ее местом свалки нечистот. Смрад, шедший от этой долины, сделал ее впоследствии символом ада (Евангелие от Матфея, V, 22). А. Л.».

 

Энциклопедический Словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона.

 

 

***

«Чистилище (purgatorium, purgatoire, Fegfeuer). — Учение о Ч. представляет собой одно из характерных отличий римско-католической церкви от греко-православной и протестантских. По учению католиков, души скончавшихся христиан, если Господь признает их чистыми, направляются прямо в рай, души людей, отягченных смертными грехами, направляются в ад, а души тех грешников, которые не отягчены смертными грехами и, однако, не получили прощения грехов в земной жизни, направляются в Ч., промежуточное место между раем и адом [В "Божественной комедии" Данте, изображающей ад согласно с общепринятыми римско-католическими понятиями средних веков, ад и Ч. составляют два совершенно особых места: ад находится во внутренности земли, в виде обширного конуса, концентрические круги которого идут к центру земли, все уменьшаясь, Ч. же находится по ту сторону центра, на поверхности другого полушария. Впрочем, в последнее время некоторые из римских богословов под Ч. разумеют не место, а состояние мучения, среднее между райским и адским состояниями.], где они горят в очищающем огне. Когда грехи их будут искуплены, они могут получить доступ в рай. Ч. будет существовать до второго пришествия Христа, но души грешников, попадающие туда, не будут там ждать Страшного суда. Каждая душа пробудет в Ч. столько времени, сколько необходимо для искупления ее грехов. Очищающий огонь некоторые католические богословы понимают как символ и видят в нем угрызения совести и раскаяние, но громадное большинство признает реальное существование этого огня. Для доказательства существования Ч. и возможности прощения некоторых грехов в загробной жизни католики приводят, главным образом, два места из Св. Писания: 1) "Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем" (Матф., XII, 32). 2) "Каждое дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть" (1 Кор., III, 13). В первом месте католики видят различение между грехами, прощаемыми в земной жизни, и грехами, прощаемыми в загробной. Во втором — слова об огне, испытывающем дела каждого, они понимают в буквальном, а не в переносном смысле [В недавно открытом вероучительном памятнике, относящемся ко временам, непосредственно следующим за веком апостольским иизлагающем вкратце учение 12 апостолов ("Διδαχήτώνδώδεκαάποστόλων"), находятся, между прочим, следующие слова: "тогда (т. е. при наступлении второго пришествия на землю Господа и Страшного суда) придет творение человеческое в огненное испытание и искушение, и многие соблазнятся и погибнут, постоянные же в вере своей спасутся в этом самом крушении или огненном испытании" (см. статью В. С. Соловьева "Догматическое развитие церкви в связи с вопросом о соединении церквей" в "Православном Обозрении", 1885, декабрь, стр. 760). Эти слова новооткрытого памятника проливают свет на понимание слов апостола Павла "огонь испытает" ("огнь искусит"): понимать их нужно в том смысле, в каком объясняют их и св. отцы послеапостольского века, т. е. в смысле опыта или испытания, а не в смысле огненных мучений.]. Участь души в Ч. зависит не только от ее раскаяния, но и от молитв, возносимых за нее на земле. При помощи месс, молитв, добрых дел, совершаемых в память умерших верующими на земле, участь души в Ч. может быть облегчена и срок пребывания ее там может быть сокращен. Учение о сокровищнице добрых дел, находящейся в распоряжении церкви и главы ее, папы, предоставляло папе право решать вопрос о сроке пребывания в Ч. Вот почему в средние века получила такое распространение продажа индульгенций. В Св. Писании нет непосредственных указаний на существование Ч., если не считать 11-й книги Маккавеев, которую обыкновенно не признают канонической. Тем не менее представление о Ч. возникло уже в первые века христианства. Уже Ориген верил в действительность того огня, о котором говорит апостол Павел в вышеприведенном месте. Блаженный Августин высказал предположение, что души могут подвергнуться очищающему огню не при конце мира, а в промежуток между смертью и днем Страшного суда. Цезарий из Арля принял это предположение как догмат, а папа Григорий Великий распространил такое учение во всей Западной церкви. Подробно разработано и развито оно было Фомой Аквинским, окончательно принято как догмат Флорентийским собором 1439 г. и подтверждено Тридентским собором. Протестантские реформаторы отвергли учение о Ч., находя, что католики неправильно толкуют вышеприведенные места из Св. Писания и что в Св. Писании есть места, прямо указывающие на отсутствие какой-либо промежуточной среды между раем иадом (например, Матф., XXV, 31-46). Православная церковь также отвергает учение о Ч., а учению о заступничестве верующих на земле за души умерших придает более спиритуалистический характер. Б. Некоторые из богословов смешивают латинское учение об Ч. с православным учением о мытарствах; но последние — только образные представления частного суда, неизбежного для каждого человека; путь из Ч. — в рай, путь из мытарств — и в рай, и в ад. Впрочем, в основной своей идее латинское учение о Ч. имеет некоторое сходство с православным учением о состоянии душ умерших людей до всеобщего воскресения; сходство это заключается в том общем учении, что души некоторых из умерших, подвергшись мучениям за свои грехи, могут, однако, получить прощение грехов и облегчение своих мучений или даже полное освобождение от них. По учению православной церкви, это облегчение мучений или же совершенное освобождение от них получается душой усопшего ради молитв и благотворений членов церкви Христовой, между тем как, по латинскому учению, душиумерших людей получают прощение грехов в Ч. ради самых чистилищных мучений, которыми они самолично приносят удовлетворение правосудию Божию и через это очищают свои грехи. Несообразность этого латинского учения о значении для душ человеческих чистилищных мучений, как удовлетворении правосудию Божию, вытекает, между прочим, из того, что оно делает совершенно излишним христианское догматическое учение о молитвах церкви за умерших — учение, содержимое и римской церковью. См. Д. Гусев, "Ч. у средневековых римско-католических богословов" ("Православный Собеседник", 1872, июнь, стр. 226-264); H. Беляев, "Римско-католическое учение о так называемой сатисфакции" (Казань, 1876); его же, "Характеристика римского католичества с точки зрения папского догмата" (Казань, 1 878); E. Успенский, "Обличительное богословие" (изд. 3-е, СПб., 1895)».

 

Энциклопедический Словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона.

 

 

 

В настоящем разделе исходный текст источника может быть сокращён.